Есть информация, которая заставляет нас по-иному взглянуть на привычные нам вещи …

http://www.dowlatow.ru

Роз Кэрролл. Моторное (Мышечное) Эго

Что мы можем узнать о совпадающих и противоположных функциях мышечной системы и эго

Введение

«Умственные способности развиваются на основании физиологической способности разума к распознаванию и пониманию. Прототипом этого является физическое тело» (Гаддини).

Эта глава объединяет биологическую, неврологическую, и психологическую теории для того, чтобы расширить и осветить фундаментальную для телесно ориентированной психотерапии концепцию: мышечная система как моторное эго. Телесно ориентированная психотерапия всегда обосновывала собственное понимание души на знании физических функций. Как предполагает теория развития, (являющаяся мультидисциплинарной областью), это углубляет и подтверждает концепцию телесного разума. В первых двух главах я выдвинула на первый план главные вопросы биологии, нейрологии и теории развития, которые отражают текущее состояние исследований и теоретического моделирования, особо выделив труд Дин Юхан о Рабочем теле: «Руководство для тех, кто занимается с телом» и труд Бонни Бэйнбриддж Коэн, (по ее собственным словам, «Об Ощущении, Чувстве и Действии»), а также «Мудрость Движения» Линды Хартли.

Прослеживая эволюцию концепции мускула как воплощения некоторых функций эго, третья глава содержит в себе краткую историю исследований — от работ Вильгельма Райха до интегральной модели Широна. Четвертая глава использует теоретические построения этих различных дисциплин для освещения ряда вопросов работы мышц, демонстрирующих парадоксальные качества как мышечного, так и моторного эго.

Общее взаимодействие и взаимодополняемость функций эго и мышечной системы рассматриваются в конце этой главы. В этом же месте я хочу делать предварительное сравнение. Мускулы — фундаментально структурированная, промежуточная, дающая определённые возможности ткань тела. Она подпитывается внутренними органами, скреплена костями, окутана кожей и соединительной тканью, и наполнена физиологическими жидкостями. Мышцы младенца и ребенка развиваются при помощи контакта с миром, и категорий пространства и объекта. В истории психоанализа Эго было задумано как ментальная структура, имеющая самые разнообразные определения — которая отражает обычные отношения индивидуума с внешним миром. Оно включает в себя ранний опыт развития (как интроецированные объекты), и подавляет побудительные требования id. Основной предпосылкой телесно ориентированной психотерапии является то, что функции эго являются проявлениями процессов деятельности телесного разума, включающими когнитивные элементы, с одной стороны, и сенсорные, моторные способности — с другой. Здоровье эго проявляется в его стабильности и готовности к пластичности; в невротическом состоянии способности эго становятся ригидными, и даже замороженными. Стабильное эго отражено в структуре характера, и это, как указывал Райх, непосредственно воплощено в мускулатуре (и, соответственно, во всех системах тела).

Биологическая Функция Мышц

Движение — мускульная механика

Каждая мышца человека предназначена для движения и является моторной системой. Качества и настройка наших индивидуальных мускулов отражаются нашим состоянием и действиями — от мельчайшего движения до самых широких жестов. Мышцы составляют около 70-85 % нашего веса тела, и определяют наши размеры, очертания тела, и сенситивные способности. Кроме того, мускулатура помогает поддерживать достаточно высокую температуру тела: 70 % энергии, произведенной мышечной системой, направлены на поддержание теплового режима тела.

Существует три вида мышц: мускулы внутренних органов, известных как гладкие мускулы; сердечная мышца; и скелетная мускулатура. Последняя известна как полосатая мускулатура, и состоит из упругих волокон, объединённых в пучки. Они объединены в толстую полосу, имеют обычно веретенообразную форму и завёрнуты в чехол из плёнки. Эти чехлы растянуты к концу, чтобы сформировать сильные прочные волокнистые связки, называемые сухожилиями, которые прикрепляют мышцы к костям. В обычной физиологии считается, что обычные мускулы работают в парах, или группах пар: главные мышцы инициируют или поддерживают движение, а мышцы-антагонисты это движение контролируют или противостоят ему. Движение осуществляется, когда пара работает согласованно и противостоящие друг другу мускулы удлиняются.

Движение как активное восприятие, движение как познание

Анимация — наличие способности к движению — происходит от латинского слова «animus», означающего «осознавание».

Мускул позволяет двигаться. Даже органы чувства, (например, глаза), для того, чтобы эффективно функционировать, используют изящную организацию крошечных мускулов. Зрение обеспечивается мышцами, расположенными внутри и вокруг глаз, например, в слёзных железах, а также глубинных мышц, расположенных в глубине черепа и всех мускулов, ориентирующих положение головы в соответствии с тем, куда направлен взгляд. Исследователи телесных переживаний, Бэйтс, Келли и Лоуэн полагают, что близорукость — это, в значительной степени, результат травмы мышц глаза, и что, когда такая травма или конфликт разрешаются, мускулы глаз освобождаются, приобретая способность развиться и сформироваться более естественным для жизни способом. (Dycht, 227) В этом отношении способность смотреть — то есть выбирать и визуально сосредотачиваться, однозначно связана с мышечной организацией и эмоцией.

По мнению Матурана (теория Сантьяго), познание (когниция) определяется как неотъемлемая часть того способа, которым живой организм взаимодействует с окружающей его средой, включая инстинктивные движения и реагирование. И, как это обобщил Капра в «Сети Жизни», «во всех этих познавательных процессах, восприятие и действие неотделимы» (Капра, 268). Различая основания знания и переживания, Бонни Бэйнбридж Коэн, пионер двигательной терапии, утверждает: «Движение — это восприятие (перцепция) …., и это — первое восприятие, которое развивает (нервы вестибулярной системы, которые регистрируют движение, первыми развиваются у плода в утробе матери) и поэтому наиболее важно для выживания; … Поскольку каждое переживание является основой будущего опыта, движение помогает выстроить процесс того, как мы чувствуем… И то, как мы воспринимаем движение, становится неотъемлемой частью того, как мы воспринимаем все другие чувства». (ВВС, 114)

Метаболизм — преобразование энергии

Наша мускулатура — самый большой и самый активный орган метаболической активности тела. Обмен веществ обуславливается движением. Нервы стимулируют движение мышц, и это вызывает изменение химического состава мускула. Это дополняется потоком крови, доставляющим мышцам питательные вещества, кислород и гормоны. Дин Юхан сравнивает мускул с жидким кристаллом из-за его характерной особенности — способности к моментальным изменениям, вызываемым степенью концентрации соли (то есть преобразованием из жидкости в гель): его трансформации вызывают вибрацию ткани.

«Сосредоточившись на мышцах, я был поражен ощущением изменения пульсации. Во время этого исследования я испытал чувство вибрации в теле… и для оценки состояния мышц мне помогло сравнение с тем, ткань какого продукта они напоминают. Насколько мне помнится, мышцы на ощупь напоминали сырой баклажан — и я как будто снова физически помню это» (речь идет о массаже студента, пальпируя мускул).

Процесс сокращения и удлинения мышц может быть описан при помощи аналогии с жидкостным насосом. После проведения сокращения в течение длительного периода насос работает на сжатие, и поступление жидкости сокращается. Это заставляет расти концентрацию гормональный и химический фон. Кроме того, выполняется работа по длительному сокращение мускула, что требует энергии — и длительная поддержка напряжения приводит к истощению.

Нейрологические уровни — гармоничное управление

Работа мускулатуры имеет одну уникальную особенность — она, в отличие от других органов и тканей, осуществляется при помощи произвольной (соматической) нервной системы, что делает её наиболее близкой к сознанию. Фактически система мышц конвергентна (то есть сводит к одному уровню все уровни функционирования мозга — от автоматизированных рефлексивных реакций до высокоорганизованного умения). Мозжечок (или ствол мозга) — самая старая часть мозга — важен для автоматизированных или инстинктивных движений, типа сосания. Его деятельность жёстко зависит от сенсорной обратной связи. Между тем, основные нервные центры ствола мозга управляют ритмичным и поступательным движением. Они состоят из различных частей, которые держат друг друга под контролем. Дисфункция этих участков приводит к диким, непроизвольным движениям, или наоборот — мышечной ригидности (окаменению) и тремору.

Тем временем кортекс (кора головного мозга), наружный и самый молодой эволюционный слой мозга, контролирует более сложную и менее стереотипную деятельность мышц — вроде ловкости рук и речи. Те части коры, которые управляют дополнительной моторной и побочной предмоторной деятельностью доминируют, когда требуется сознательное управление, и при этом они могут отвергать сигналы, исходящие из ствола мозга. С другой стороны, как только освоены некоторые навыки или привычки, мозжечок и основные ганглии могут принять эти действия на себя, освобождая кору для других функций.

Юхан выдвигает на первый план значение этих двух моторных систем — альфы, регулируемой кортексом, и гаммы, контролируемой стволом мозга — чья сенсорная и функциональная взаимосвязь обуславливает сложность нашего сознательных и бессознательных движений. Потребность и способность к адаптации и самовыражению в сложной и разнообразной физической и эмоциональной окружающих среде обитания, отражены в невероятном диапазоне репертуара движения человека.

Проприоцепция — моментальное изображение

Проприоцепция означает «получение себя». Фактически группы рецепторов действуют как ансамбль, обеспечивающий сенсорную карту или картину движения. Сухожилия работают как органы измерения напряжения и степени усилия. Веретенообразные мышцы чувствительны к малейшим изменениям в удлинении или сокращении мускула, и скорости, с которой это происходит. Другие рецепторы регистрируют совместное расположение, и перемены в давлении на части тела. Такая карта является динамической, подробной, и детализированной; при этом непрерывно ведётся учёт изменений в положении, движении и степени напряженности всей мышечной системы. Вся эта информация объединена для того, чтобы обеспечить насыщенную трехмерную сенсорную картину — подобно голограмме ощущений — которая создает объёмную глубину, переживаемую нами как чувство телесного воплощения. По контрасту с этим, состояния разобщённости и деперсонализации, когда реальность переживается как хрупкая и чуждая, отражают явно заниженную интеграцию проприоцептивных сигналов. Разнообразные способности тела внутренне представлять себя, — существенной частью которых является мышечная проприоцепция — в настоящее время объединены в нейрологию и когнитивную психологию: наука способна теперь обеспечить самое детальное объяснение того, как мы думаем и чувствуем своим телом. И хотя современная наука всё более объясняет эти явления, но, по признанию Бонни Коэна «… меня всегда смущало и сбивало с толку то, что ощущение движения и висцеральной активности были исключены из списка «пяти чувств». Поскольку все науки — отражения социально-политических и религиозных идей своего времени, то этому соответствует то явление, что историческое игнорирование физических ощущений в западной культуре существовало как научный факт». (ВВС 114)

Обучаемость и сенсомоторная интеграция

Описанная нами сенсорная карта влияет на моторную систему двумя способами: адаптация/моторное обучение (долгосрочные влияния) и непосредственная регуляция движения. В дополнение к проприоцепции, зрение, слух и когнитивное познание являются определяющими факторами моторного обучения. Сначала зрение может иметь преобладающую роль по отношению к проприоцепции, то есть направлять взгляд или фиксировать визуальное изображение для ускорения получения навыка. Но как только движение запоминается, преобладание зрения снижается в пользу проприоцепции. Опыт сильных эмоциональных переживаний почти всегда приводит к переходу от короткосрочной к долгосрочной памяти, одновременно с аналогичным поведением стимулированных этим опытом мышц.

Многие моторные действие основаны не на мгновенной обратной связи, а приспосабливаются к предыдущей сенсорной информации, сохраненной в виде сенсорных энграмм, (другими словами, привычных образцов). Проприоцептивная обратная связь сама по себе не необходима нам для выполнения движения. Однако принципиально важно, что, при отсутствии проприоцепции, моторная система неспособна ни к управлению высокоточными или вновь изучаемыми движениями, ни к улучшению этих движений. (78L) Иными словами, сенсорная обратная связь жизненно важна для того, чтобы вносить новые изменения в схему движения. Тело должно знать себя, чтобы преобразовать установленные некогда образцы моторики.

«Обучение — это открытие самого себя непосредственному переживанию жизни. Открытие — моторный акт; переживание — взаимодействие между моторными и сенсорными процессами». (ВВС, 118)

«Произвольность» относительна

Адаптация (выживание) и самовыражение являются неотъемлемой частью нервных процессов, происходящих непосредственно с помощью мускульной системы. Выражаясь терминами эволюции, мускул связывает нас с животными, которые, подобно нам, могут бежать, кусать, держать, общаться с помощью яркого языка движения и экспрессии. Но наличие развитой коры головного мозга позволяет нам также приостановить, подавить и исказить или повторно формулировать инстинктивное поведение. Столкновение потребностей и восприятия может привести к самым разнообразным и противоречащим друг другу ментальным и мышечным импульсам.

Я не мог сказать, что я спрыгнул из того автобуса,
тот автобуса, что вон — поехал, со своим ребенком на руках,
потому что я не знал этого. Я верил только собственной истории:
Я выпал, или автобус отъехал
когда одна моя ступня была в воздухе.
Я не запомнил бы сжатие челюсти,
Злость на то, что я пропустил мою остановку, прыжок
в воздухе, пристальный взгляд ребенка
на меня, шагнувшего в воздух ……..
Шарон Олдс, 53

В той мере, в какой между системами существует интеграция, мы имеем дело с симфонией грациозности, целесообразности, соответствия. Отсутствие интеграции — от нормальной до чрезвычайной — снижает наше непосредственное восприятие самих себя и отражает болезненные, сложные и индивидуальные обстоятельства истории нашей жизни.

Хотя мы говорим о «произвольной» мускулатуре, а работа коры головного мозга связана с «сознательной» деятельностью, эти предположения могут ввести в заблуждение. Освоенные навыки поведения инициированы и управляются энграммами или гештальтами, воспоминанием о том, как переживались определённые действия. «Функционирование этих сенсорных воспоминаний более напоминает некие оттиски или шаблоны, чем действительно линейную последовательность команд …., каждый квант памяти энграммы содержит всю специфику движения, […] сохраненного как изображение или схема». (Юхан, 289)

Мы можем думать, что мы выбираем движение преднамеренно, но то, как мы фактически двигаемся, является суммой нашей истории. И мы можем выполнять весьма значительные и сложные движения, совершенно не осознавая, что мы поступаем подобно водителю, который удивляется тому, что он сумел доехать до определённого места, между тем, как всю дорогу голова его была в совершенно ином месте.

Развитие

Стадии развития

Мускулатура человека развивается буквально посредством контакта с миром. В начале внутриутробная окружающая среда предлагает ребенку сопротивляться его собственному движению, так же как и переживанию движений матери. Этот период заканчивается рождением, которое требует мощного физического усилия и огромного акта желания со стороны новорожденного. «По мере того, как голова младенца проходит по родовому каналу, окончание спинного хребта и ноги способствуют этому, упираясь в стенки матки и выталкивая тело вперёд, и каждое движение головы становится достижением нового мира снаружи». (Хартли, 53)

Развитие произвольной — в противоположность рефлексивной — мышечной деятельности происходит в точно определённой последовательности. Самое интенсивное обучение и совершенствование моторного контроля происходит в первые семь лет — сосание, управление объектами, вращение, ползание, ходьба, разговор, письмо — но продолжает совершенствоваться в течение латентного периода, генитального периода и последующей взрослой жизни.

Когда ребёнок босыми ногами топчет траву
Перебирая крохотными белыми ступнями — как белые цветы на ветру
Они замирают, чтоб не упасть и бегут — как рябь по воде
Лоур, 38

Мышцы, мозг и развитие эго неразделимы, и зависят от обратной связи, включающей в себя сенсорное реагирование и человеческие взаимоотношения: «самая значительное сенсорно-моторное структурирование происходит как результат адаптивной реакции…, каждая адаптивная реакция ведет к дальнейшей интеграции ощущений … [и] приводит мозг в более организованное состояние». (Марч, 54). Приобретение новых навыков ведет к ощущению мастерства, и росту умения тестирования действительности, что усиливает эго. Общие фразы о способности «обращаться» с жизнью, или «приобретении хватки», или «занятии правильной позиции» или «предприятии шагов в правильном направлении», подводят итог нашему интуитивному пониманию этой связи.

«Знание — это только слух, пока оно не вошло в мышцы» — пословица народа Новой Гвинеи.

Для дальнейшего развития жизненно необходимы как наличие вызова, так и новые навыки. Однако травмы и высокий уровень стресса уменьшают сенсорную область, которая принципиально важна для интеграции всей системы. Дефицитарность и травмирующие взаимодействия проявляются в виде тревожности или нестабильности состояния определенных групп мышц, работа которых касается окончательной формы и стиля движений взрослого тела.

Тонус

Тонус означает степень напряжённости и характеризует мускул в расслабленном состоянии; этот термин выражает готовность мускула действовать, отвечать, иметь отношение. Гипертонусом считается состояние высоконапряжённого (ригидного) мускула; гипотонусом — состояние чрезмерной расслабленности или застоя. Тонус — результат взаимодействия: здоровья и зрелости органов; качества и количества динамической нагрузки; степени подвижности ребенка; непрерывности или же прерывистости значащего эмоционального контакта. Способность находиться в тонусе развивается в результате использования мускулов и для этого, младенцу нужны мотивация, желание, и внимание. Динамика встреч, преодолений, учёта силы тяжести и поддержания равновесия — приобретённая в виде игры с другими и исследования разнообразной и структурированной окружающей среды — это жизненно важная пища для развивающихся мускулов. Вес тела, перемещаемого через пространство, становится величиной сопротивления, которая способствует росту силы и укреплению мускулов.

«Мышцы плода приобретают определённый настрой ещё в утробе матери …. и после рождения тонус продолжает быть реакцией на силу тяжести, и в дальнейшем изменяется в соответствии с тем, что мы встречаем на физическом, перцептуальном и эмоциональном уровне. Тонус относителен и отражает взаимодействие между внутренней и внешней окружающей средой». (ВВС, 125)

Сжатие/Растяжение

Сжатость — характерное состояние младенца в матке, где сгибающие мускулы передней поверхности тела настроены так, чтобы тело было свернуто. По выходу из матки происходит толчок, выражающий стремление младенца к растяжению и задействующий разгибающие мышцы спины до такого состояния, когда младенец может полностью выгнуться. Этот основной процесс совпадает с постепенной индивидуализацией сжатия и растяжения каждого члена и развивается в виде появления рефлексов, реакций равновесия и приобретения моторных навыков. Баланс между сгибающими и разгибающими мышцами выражен в хорошим полным тонусе и ощущении «заземлённости». Гипертонус сгибающих мышц говорит либо о тенденции свернуться, либо о стремлении компенсировать состояние соответствующих разгибающих мышц.

Сжатие и растяжение лежат в основе наших самых основных выражающих движений. Сжатие означает сдерживание, сокращение, закрытие, сокрытие, защиту, отступление, оборону. Растяжение означает расширение, открытие, достижение, подталкивание, выдвижение, показывание, выставление, перемещение наружу.

Сжатие…… Растяжение

Ты ложишься, плавно и медленно на свой живот — словно накатываясь.
Я не осмеливаюсь говорить или касаться, только смотрю издали
Слишком хорошо зная, как это всё происходит — перебирая ногами
И лоно — сужающаяся спираль под вытянутыми пальцами.
Венди Коуп, «Депрессия» Дениз Левертов, «Заутреня».

Психологическая функция мускула

Историческая Перспектива:
Вильгельм Райх — панцирь мышц и характер.

Вильгельм Райх, отец телесно ориентированной психотерапии, чьи труды оказали основное влияние на Bodywork (работа тела), был первый, кто постулировал прямую связь между мускульной и психологической функциями. «Мышечная жесткость… представляет самую существенную часть процесса вытеснения… и — основание ее длительного сохранения». (FO, 39) Функцией ригидности мускулатуры, известной как «мышечный панцирь», согласно Рейху, является связывание, или блокировка «основных биологических возбуждений», таких, как беспокойство, ненависть или сексуальные чувства. Это — функциональный эквивалент эго, связывающий недопустимые импульсы. Он происходит от обычных запретов младенцу или ребёнку на импульсы и выражения чувства в ситуациях неудовольствия, обычно в виде неодобрения его родителей и других значимых лиц. Ребенок учится напрягать мускулы, чтобы сдержать движение или чувство — является ли это выражением лица, или нежелательным поведением — и когда это проделывается неоднократно, паттерн мышечной реакции на ситуацию становится хроническим и бессознательным. Райх делал акцент на вытесненном материале, но, конечно, мышечные реакции на пренебрежение, так же, как и на ситуацию краха, отражены в мускульной системе в виде гипотонуса соответствующих мышц или групп мышц.

Запрет на импульс в виде мышечной реакции — конкретное и видимое проявление родительского или экологического запрещения. Это — физическое проявление процесса интроекции. (Джонсон, p.68)

Райх характеризовал мускульную броню, как разделяемую на семь горизонтальных участков, от глазных сегментов до ног, в зависимости от эмоциональной функции каждой области. Он также различал, как мышечный панцирь индивидуума отражают смысл и оттенки его чувства идентичности. Он описал пациента, чьё «сдержанное выражение лица … благородная поступь, и … манеры аристократа» были очень впечатляющими. Райх сказал тому, что он играл роль английского лорда, и это привело непосредственно к раскрытию пациентом давнишней фантазии о его якобы аристократическом происхождении, (в отличие от реального статуса сына мелкого еврейского торговца)». (FO, 194-5) В этом примере идентификация выполняет защитную функцию, коррелирующую с попыткой пациента остаться «за пределами всего этого», то есть выше собственных чувств. Сегодня мы могли бы также обратить внимание, что такая фантазия — также эффект интернализованного антисемитизма. «Каждое проявление мышечной жесткости содержит историю и значение ее происхождения». (FO)

Прямое манипулирование мышцами, включая давление на участки мускулов, стала неотъемлемой частью характерологической работы Райха. Поддержанная и переплетенная с вербальным анализом, она обеспечила изменения в вегетативной системе, катартический прорыв — типа рыдания или крика — и смягчения и оживления мускулатуры. Райхианское описание терапевтической «атаки» и «прорванной защиты» сегодня воспринимается как неуместно агрессивное, но основной принцип воздействия на «мышечный панцирь», как часть более широкого терапевтического воздействия имела далеко идущее влияние.

Биодинамическая модель:
Рефлекс испуга и соматический компромисс

Бойсен полагала активацию и незавершенность рефлекса испуга важными паттернами, лежащими в основе обычного мускульного сокращения (см. главу «Кости»). Запрещение рефлекса приводит к паттерну сжатия, сохраняющемуся в виде микрожестов. Это — остаток реакции испуга, существующий параллельно с выражением тенденции сохранять придыхании диафрагму в напряжении и другими вегетативными состояниями, создаёт то, что Бойсен назвала соматическим компромиссом. В чрезвычайных случаях жесты, типа уворачивания головы, и плечевых движений, защищающих сердце, явно выражены в работе мускулатуры.

Бойсен подчеркивает, что нехватка родительского окружения — ключевой фактор в развитии телесного компромисса. И Райх, и Бойсен концентрировали свои исследования на результатах репрессивного воспитания на детях, но уделяли меньше внимания на потребности младенца в понимании — до того, как он сможет овладеть значительным умением произвольной деятельности мышц. Приступ тревоги — который может быть вызван отсутствием достаточно хорошей психологической, так же как и физической, заботы — может привести к самым глубоким случаям основной мышечной жёсткости. Дэвид Боаделла пишет: «То, как мы обращаемся с младенцем в его самые ранние часы и дни, устанавливает основные правила того, как он держит своё тело, его мускульной организации, того, как он сопротивляется и противостоит или же сдаётся внешнему влиянию».(Жизнь, 59)

Моторное эго

В биодинамике моделирование мускулатуры более широко связано с функцией эго и саморегулированием: «Эго регулирует вертикальное повышение id посредством горизонтального противостояния мышц тела». (Клов, INN) Мускулатура выглядит структурированной определённым образом. «Горизонтальные» функции предназначены для посредничества, способности воплотить идею в действие, для взаимодействия в мире и с миром. Мышечная система воплощает «моторное эго». «Вертикаль», воплощена в пищевом или «id-канале» — инстинктивная сила чувства и импульса. В идеале, вертикальная и горизонтальная системы должны работать вместе, в «динамическом равновесии», создавая психологический, физический и энергичный баланс, выражающийся в хорошем тонусе мускула. Как выразился Боаделла, « язык внутренних органов вегетативной системы» объединен с «внешним языком скелетно-мышечной системы” (Рутс, 17). Это составляет силу эго, психологический термин, которому Герда Бойсен придает физиологическое измерение.

Когда эго имеет псевдосилу — то есть человек может действовать, и поступать, но почти не способен к спонтанности и выразительности — это отражено в ригидности мышц. В тех участках тела, где отрицалось выражение чувств, может наблюдаться «бронирование». И, напротив, у психически слабого человека эго переполнено чувствами и импульсами id, что затрудняет выполнение обязанностей или самореализацию во внешнем мире. Такие люди не заземлены, им трудно сосредоточиться и определить собственные потребности, они легко выходят из себя. Герда Бойсен воспользовалась учением Лиллемора Джонсона о недоразвитости мускула, которое касается проблем раннего развития, и это отражено соответствующим образом в эго как вялость мышц и тенденции к упадку жизнедеятельности у слабого человека. Низкий тонус мускула свидетельствует о сверхактивной или компенсационной фантазии; высокий тон мускула — о тяге к контролю.

Бодинамическая концепция: мускул как ресурс

В Институте Бодинамики в Дании, Лизбет Марчер объединила открытия Рейха и Джонсона, с глубоким пониманием психомоторного развития. Она подчеркивает, что сенсорно — моторное развитие связано как с людьми, так и с окружающей средой. Для растущего младенца и ребенка, каждый новый уровень развития, новые моторные мощности обеспечивают возможность получения нового сенсорного опыта, новых перспектив, и новых методов взаимодействия с миром. Кроме того, для всестороннего развития эго, «ребенок должен усвоить формы контейнирования энергии, чтобы защитить себя от подавляющих внешних стимулов и чтобы самому дистанцироваться от внутреннего стимула, который не может никак регулироваться». (Марчер, 59) Мускулы, таким образом, рассматриваются как содержащие определённый ресурс, позволяющий осуществлять моторную деятельность, сдерживание, саморегулирование и тестирование действительности.

Последовательность развития мышц является весьма определенной, и Марчер разработала диагностическую технику, названную «картография тела», который состоит из тестирования главных мускулов на предмет определения их гипер- или гипореагирования. Такой подход базируется на представлении, что мускулы могут по-разному реагировать на стресс, становясь или гипер — или гипореагирующими. Если стресс относительно легок или травма произошла в достаточно взрослом для такого события возрасте, мускул, вероятно, станет перенапряжённым (гипертонус). Если же стресс достаточно силён, или преждевременен для соответствующей стадии развития ребенка связанной с развитием, мускул будет недонапряжённым (гипотонус). Распределение мышечного тонуса, его паттерна и степени отражает сложную и уникальную историю каждого человека

Широн — интегральная модель

Непосредственная работа с мускулом ведётся в разных формах — использование движения, прямого прощупывания, наблюдение положения и т.д. В рамках телесно ориентированной психотерапии биодинамический массаж уникален как система формальной работы с телом, использующая таблицы и структурированный набор методов. Это, естественно, создает различную перспективу и напрямую связано с величиной масштаба и разнообразием движений, описанных , например, в танцевально-двигательной терапии , но это же позволяет сконцентрироваться на отдельных частях тела для более тщательной, детальной работы. У Широна биодинамический массаж преподается как составная часть интегрального обучения психотерапии, которое использует теорию и практику гештальта, различных моделей развития, взгляды Райха и Юнга, теорию объектных отношений. Это позволяет работать и с клиентом, лежащим на матраце, стоящим, двигающимся или сидящим. Но акцент при обучении делается на понимании обычных, относительно стабильных положений клиента и на том, как они воздействуют на врача при прямом наблюдении и физическом резонансе (контрпереносе). В этом смысле мускул выражает и отношения переноса и контрпереноса.

Мышечные функции

Предлагаемый читателю текст — краткое резюме тем, многие из которых уже были освещены в более ранних разделах этой главы.

Посредничество/Намерение

Намерение (Intention), от латинского, in-tendere — «простираться к». Тонус и качество мускула отражают уровень приспособленности эго к той деятельности, которой мы собираемся заниматься. Это означает быть способным сосредоточить наше внимание и намерение на работе и чувствовать себя адекватным задаче. Состояние мышц отражает наше ощущение смысла либо его нехватку.

Я съел день
Смакуя его характерный вкус
Что мог бы выжечь меня в глагол, чистый глагол
H 92

Мы можем использовать оживленную мускульную деятельность — ходьбу, умывание, упражнения — чтобы укрепить эго в напряжённые периоды. Любая, даже самая экстремальная физическая деятельность, взятая сама по себе, может быть механической, даже роботизированной. Когда движение отделено от его внутреннего источника, оно, как говорится, выполняется автоматически. Так действует человек, находящийся в шоке или некоторой депрессии. Или же это может выглядеть как некая маниакальная деятельность, уход от внутреннего мира.

В оптимальном случае, мышцы — средство для выражения и реализации нашей самости:

Руки, забивавшие вон те гвозди
Вылившие прошлый раз этот чайник
Это те же самые руки,
Что держали ребенка, скакавшего
На подбрасывавших его коленях
И это они разработали вакуумный аспиратор
и разрушали сырые замки
и управляли кораблём…
Рич, 9

Образ тела, идентичность и идентификация

Ментальный образ, или топография постуральной модели тела постоянно создаются и вновь разрушаются. (Шилдер, Леви 9) Это — не то тело, что было описано биологами и существует фактически, но тело, в которое как бы вживлён субъект. (Бивуар, 1953, 69).

Мышечная система отражает нашу эго-идентичность в самом широком смысле. То, как мы используем наши мускулы, характерные для нас положения, походку, жесты — всё это отражает и во многом связано с нашим полом, классом, расой, культурой, и образом жизни, так же как и с историей развития. В наши мускулы вложены все навыки, привычки, выражения и защиты, которые мы приобрели. Уровень нашей образованности включает в себя навыки общего развития — такие, как питаться и передвигаться; специфические умения: плести, плотничать, вести машину, ловкость пальцев; а также характерные жесты, вроде выражения вызова или уважения; паттерны движений, вызванные травмой, включая родовую; и идентификации с другими людьми.

Психологическая идентификация происходит в значительной степени через отзеркаливание или отражение чьей-либо физическая позы и движения, или повторение их формы или ритма. Идентификация — одно из наших самых ранних выражений эмоциональной связи с другим. Она может быть преднамеренной и целенаправленной — при изучении навыка — а может быть и бессознательной, зависящей в большой степени от эмоциональных потребностей или защит. Это — главный психологический инструмент рода человеческого, позволяющий нам выживать, понимать других, и строить связи с семьёй или группой, к которым мы сами себя относим.

Я ступаю медведем, разбуженным тёплым ветром весны
Я скачу, торопясь, как ручьи, бегущие к морю
Мои, оживлённые солнцем, побеги трещат
и смеются чему-то, и рукоплещут:
Мама пришла, и готовит нам завтрак, поёт и танцует!
20C 267.

Идентификация имеет много аспектов, но для того, чтобы понимать, как мускулы вовлечены в этот процесс, полезно сравнить явления импринтинга (впечатывания) у животных. Импринтинг был изучен Конрадом Лоренцом, который заметил, что, когда утята вылупляются, они реагируют на первую вещь, которая перемещается — в данном случае, за ним — следуют за этим объектом, рассматривая его как мать. Он обнаружил, что, если он предоставлял утят их реальной матери, они все еще продолжали рассматривать его как мать, и продолжили копировать его движения.

Идентификация усложняет идентичность, потому что она сложна и многообразна, наслаивая приобретённый опыт в виде историй и потенциала друг на друга. Из теории объектных отношений мы понимаем, что мы интернализуем не столько индивидуальные фигуры, сколько фактически отношения между нами и другими. Например, девочка, над которой измывается ее старшая сестра может идентифицироваться с нею (идентификация с агрессором), и сохранять в собственном теле и преследующий, и преследуемый объекты (то есть саму себя). Движения сестры — её развязность, угрозы, удары помнится внутренне как специфический набор движений, в то время как весь опыт состояния жертвы содержится в ощущении парализованности. В более поздней жизни, некоторый набор движений может быть подсознательно связан с властью и опасностью, не будучи, тем не менее, раскрыт, например, на массажном столе.

Концепция образа тела, исследуемая психологами и психоаналитиками, выглядит как довольно статичная, и чрезмерно визуальная. Но это выдвинуло на первый план нарцистическую одержимость нашей культуры телом и идею тела как поле битвы за контроль между, например, матерью и дочерью. Это было искусно использовано в терапии движения, так же как телесно ориентированной психотерапии как способ обеспечить клиенту доступ к представлению о самом себе.

Арнольд Шварценеггер ясно сформулировал нарцистическое отношение: «На самом деле Вы просто относитесь к мускулу не как к части самого себя…, бицепс должен быть длиннее, или трицепс — толще… Вы смотрите на них, а они, кажется, Вам даже и не принадлежат. Как скульптор, Вы лепите собственное тело». (Шварценеггер, Дерево, 122)

Инстинктивные паттерны и архетипы

Не все зафиксированные паттерны ограничивают нас. Рефлексы, заставляющие Вас вытянуть руки, чтобы остановить падение, или позволяющие Вам глотать пищу, или выдерживать в течение дня внутренние процессы — часть нашего человеческого наследия. Их можно рассматривать физиологическими эквивалентами психологических архетипов, глубокими паттернами или импринтами, которые объединяют нас с родом человеческим и способствуют нашему выживанию и воспроизводству. Физический рефлекс может являть собой память о буквальной реакции на действительный случай, или может проявиться как форма воспоминания (часто травмирующего), или как символическая связь. Примеры типа поглощения пищи, рвотного рефлекса или рефлексов рождения отражают мощную динамику объектных отношений, часто воплощая глубоко бессознательные состояния взаимоотношений и ориентаций.

Способность к контакту и заземлению/Тестирование реальности

«Потеря способности к тестированию реальности при шизофрении начинается с неверного истолковании пациентом ощущений, возникающих в его собственном теле» (FO, 24). Способность к контакту и заземлению в телесно ориентированной психотерапии синонимичны с наличием чувствования (приоприоцепции) и понимания собственного тела как объекта в пространстве и времени. Если мы представим себе здоровое животное, например, кота, то увидим, что все его хорошо настроенные мускулы, ориентация, чувство равновесия, быстрота рефлексов и т.д. — всё это является частью его очень тонкой и острой способности находиться в его окружающей среде, в действительности. Противоположностью этому является психотическое состояние, когда внутреннее состояние человека может быть дико бессодержательным, с буквально разрушенным балансом, неспособностью чувствовать землю под ногами. Единственным способом вернуть человека к настоящему, если он с головой ушёл в травмирующие его воспоминания или пребывает в интенсивном эмоциональном состоянии — это заставить его ходить, увлечь объектами и приковать его внимание к физической реальности переживаемого.

Пластичность/Чувствительность

«Мускул — ткань, которой мы уверенно ощущаем настоящий момент. Кости растут за десятилетия, соединительная ткань имеет тенденцию изменяться за месяцы или годы. Но мускулы способны сократиться, удлиниться и напрячься за один миг». RN

Мускулы легко сжимаются и возбуждаются и поэтому высоко чувствительны, позволяя нам двигаться и реагировать со сноровкой, скоростью, и спонтанностью. Мы видели, как мышечная жесткость (панцирь) демонстрирует запрет на выражение эмоций, но гипергибкость может представлять собой и противоположную полярность — «пассивность и высокоэмоциональное сознание», недостаток внутренней структуры и состояния быстро колеблющегося эго. (Карта тела, 38) Мускул имеет функцию стабилизации потока энергии, будь это метаболическая или же психическая энергия. Посредством движения мускулатура регулирует или противодействует появляющемуся импульсу — и, следовательно, значение выполнения упражнений или же компульсивных действий или жестов, таких, как потрясывание ногой, в том, чтобы израсходовать или перенаправить психическую энергию.

Контейнирование / Границы / Оболочка

Мускулы обеспечивают форму и структуру тела, создавая и определяя границы между участками тела, и между внутренней структурой индивидуума и внешним миром. Мышечная масса может обеспечить ощущение сущности и структуры под верхней границей кожи. В соответствии с этим, Райх описал эго как «буфер в борьбе между id и внешним миром». Более плотная мускулатура способна к лучшей абсорбции (речь не о физической плотности, а о тонусе, структуре и т.д.)

«Эго настолько же сильно, насколько большое количество энергии оно может выдержать, не будучи шокированным». (Gv, 39)

Мускулатура обеспечивает критическое контейнирование для связывания и организации энергии, и эта ее способность отражена в тонусе и дифференцировании мускулов. При свежей телесная травме эта её способность используется в качестве инструмента — как осознанное и преднамеренное напряжение мускула. Мускулы, отвечающие за определенные действия — вытягивание, удар ногой, поворот головы для того, чтобы увидеть и т.д., могут быть доусилены или расслаблены с тем, чтобы их тонус был оптимален для таких действий, чтобы он содержал импульс (а не подавлял его, не подавлялся бы, в свою очередь, им и не отделялся от импульса). Это — воплощенный контакт (проприоцептивное понимание) психики с мускулом и его функцией, которая обеспечивает психологическую позицию. Например, прямая посадка немедленно изменяет ощущение самости.

Выражение/Коммуникация/Характер

«Слова могут лгать. Выражение никогда не лжёт. Хотя большинство людей этого не осознает, это — непосредственная манифестация характера». (Райх 19 73: 171) Или поскольку это помещено в NLP, «Вы не можете не коммуницировать». Все мышечные паттерны — и сознательные, и бессознательные создают постоянный поток информации и связи. Например, мы ощущаем, является ли чья — то улыбка подлинной или нет. Это возможно, потому что непроизвольное выражение активизируется подкорково (в лимбической системе), в то время, как произвольное выражение проходит через кортекс (кору головного мозга), то есть «более высокий» мозг. Подлинная улыбка фактически задействует дополнительный набор мышц вокруг глаз, и мы интуитивно понимаем, что «улыбка глазами» указывает более глубокий уровень чувства, чем улыбка, которая выглядит «растянутой». Несмотря на способность мускулатуры тормозить импульс, это выглядит как сокрытие истины, и выступает в виде её защиты, выполняя функции искажения истинного чувства — то есть является симптомом.

Конфликт/Расщепление/Напряженность

“Иногда…импульс и запрещение того же самого импульса могут быть локализованы одной и той же группой мышц. … Конфликт между импульсом и защитой, с которым мы столь хорошо знакомы в области психики, имеет прямую корреляцию в физиологическом поведении. В других случаях, импульс и запрет на него могут быть распределены среди различных групп мышц. WR 330

Мускулы простроены таким образом, что работают, напрягаясь в парах, дополняющих друг друга или друг другу противодействующих. Ощущение собственных мышц может дать нам основанное на опыте чувство динамизма и разделённости — сила против силы, как в схватке или борьбе с другим человеком, или же непосредственно. Поскольку мы раздираемы внутренними конфликтами, то наиболее остро эти конфликты ощущаются в узлах и напряженных участках всей нашей мускулатуры. Мышцам свойственна парадоксальная функция: они «сплачивают нас» — организуют нас по знакомому паттерну, включающему и отток энергии, связывающей беспокойство, гнева, печаль — даже при том, что ее нарастание усиливает наши расколы.

«Я ощущаю сжатие мышц вокруг моей шеи и по диагональной линии к низу спины. Определённым образом напрягая свои мышцы, я буквально физически ощущаю собственную расколотость с самим собой….. А теперь… я чувствую разные виды мышечного реагирования. Я чувствую себя возбужденным и ощущаю, что мускулы вокруг моей груди расширяются. Мускулы моего лица, которые управляют улыбкой, начинают взаимодействовать.

Интересно — существует ли хоть малейшая частица моего опыта, которая не выражалась бы движением мышц?»

«Я замечаю, что я напрягаю мускулы вокруг моей диафрагмы, сокращая мышцы своей шеи — и выше, к основанию черепа. Это такое ощущение, как будто я хочу сковать обручами всё, что расположено ниже…, я хочу схватить своими мускулами истину».

«Я чувствую глубокий смысл привычки в том, как ведут себя мои мышцы, смысл желания убежать — или держаться, взаимодействовать, отталкивая и напрягаясь. Всё это –танец мускулов. Я храню образ дружеской улыбки и чувство того, что что-то происходит в моём сердце, и мышцы моего лица, взаимодействуя друг с другом, выливаются в широкую улыбку. Моя диафрагма трепещет, мое горло вновь сжимается. И, кажется, этому нет никакого конца».

Синтез / Интеграция

«Ритмичность движений, чередование мускульной напряженности и расслабления в движении следуют рук об руку со способностью к лингвистической модуляции и общей музыкальности» (Райх, «Характероанализ», 345). Подобно тому, как мускулатура может отразить напряжённость частей тела, составляющих одно целое, но выражающих противоречивые импульсы, точно так же она может выразить и индивидуальную грацию, и запутанность движения, и необычный сплав спонтанности и приобретённого навыка.

O тело, вплетающееся в музыку, услаждающее взгляд

Возможно ль разъять балерину и танец?

В задачи терапии входит «интеграция» в клиенте выраженного в мускулатуре углубленного дыхания, живости и соответствия настоящему моменту — всего того, что на уровне тела соответствует понятию инсайта.

Мускул и Эго: параллельные функции

В отличие от того, чтобы использовать только психологические/аналитические модели и клинический опыт как основание для определения эго, я попробовала расширить понятие эго, углубляя собственное понимание нейрологии и физиологии, особенно мышц. Конечно, общее количество функций эго зависит от тела в целом — это вытекает из взаимодействия многочисленных систем тела. Но биологическая функция развития мышц имеет важные параллели с понятием эго, и я полагаю, что концепция моторного эго является достаточно ясной, чтобы развиваться и далее.

Мускул — система, о которой мы думаем, когда говорим о работе тела. В психоанализе термин «проработка» означает борьбу за объединение эго. И мышцы, и эго проходят стадии глубокого изменения от эмбриональной жизни и младенчества до взрослой жизни. Это развитие выражается не только в размере, но и достижении более высокоорганизованного состояния. Взрослое эго матери или заместительной фигуры «удерживает» ребенка, в то время как он постепенно учится держаться сам; поверхность или родитель держит ребенка, пока он умеет лишь лежать, и пока он постепенно, через вращение, ползание и, наконец, вставание, не научится противостоять силе тяжести.

Аналитик Михаэль Балинт, находившийся под влиянием Райх и Ференци, ясно сформулировал различие между доброкачественным и патологическим регрессом и отметил параллельность реакций эго и мускула на изменения в условиях жизни. «Когда напряжение слишком велико, ребенок имеет два способа восстановить его баланс. Либо его эго будет разбито растущим возбуждением, и начнётся состояние паники, когда облегчение принесёт прорыв аффекта в виде нескоординированных движений. Либо ситуация заставит его предельно «сжаться» и будет сигналить всем его энергиям остановить возбуждение. Первый метод напоминает клонические судороги, а второй — тонические судороги (спазмы)… Эти два способа реакции — основные формы защиты эго».

Как мускул, так и эго имеют характерную особенность обращаться против себя, чтобы удержать периферийную структуру и защитить более глубокую. Как отмечает Ник Тоттон, открытием Райха было то, что «эго … направляет мышечную энергию против себя — использует мышечную напряженность, чтобы нейтрализовать мускульный импульс». Способность эго/мускулов к «воспрепятствованию и сдерживанию импульса … может быть произвольной временной реакцией, или постоянно зафиксированным привычным паттерном, — по сути, неосознаваемым. Первый — важный источник творческого потенциала (по Юнгу, contra naturam). Последний, по мнению Райха, является причиной невроза». (Сот, 17)

Автор: Роз Кэрролл
Перевод с английского А.Марина